Кружковое безумие. Коллективный портрет пропагандиста

Пропаганда − не нападение, а защита, прежде всего самих себя, − от мира. Это результат накопившихся нерешенных этических и мировоззренческих проблем посттоталитарного сознания. Своими фобиями и страхами всероссийский кружок пропагандистов теперь делится с нами – в своих бесконечных передачах и шоу. Фактически мы имеем дело с непрерывным откровением − на десятке кушеток одновременно, каждый день
Пропаганда в российских медиа, какой мы ее знаем, окончательно оформилась к марту−апрелю 2014 года. Спустя два года можно утверждать: она не изменила окружающий мир − на что, в первую очередь, ее усилия и были направлены. Для условного «Запада», существующего в условиях культуры плюрализма, даже радикальная риторика остается лишь «одной из точек зрения» − не более того. В самой России в условиях монополизации массовых СМИ, телевидения и радио пропаганда привела к побочному эффекту – невротизации населения.

Есть распространенное представление, что пропагандисты «все это делают за деньги», потому что «им так сказали». Это далеко не так. Без их искреннего участия эффекта пропаганды попросту бы не случилось. Они являются драйверами эмоций, постоянно повышая градус. Структура пропаганды напоминает усеченный конус, на вершине которого располагаются адепты, смыслоносители: это на самом деле небольшой отряд теле- и радиоведущих, а также постоянных экспертов (40−50 человек), которые мигрируют с канала на канал. Они и транслируют, и формируют своеобразную систему ценностей – точнее сказать, антиценностей (поскольку пропаганда не столько утверждает собственные ценности, сколько отвергает «чуждые»). Это представители гуманитарной сферы (историки, философы, деятели искусства), а также политологи, возглавляющие институты, центры и фонды, в названии которых присутствуют слова «геополитика», «изучение» и «анализ».

Всех этих людей роднит общее негодование по отношению к существующему мироустройству. В некоторых случаях можно говорить даже о ненависти к миру. «Мы столько лет уже находимся в состоянии ядерного противостояния… Скажите, это оружие будет когда-нибудь применено?» − буднично интересуется ведущий на радио РСН у эксперта. В самой конструкции вопроса читается скрытое желание; психолог назвал бы его жаждой самоуничтожения, которая пересиливает даже чувство самосохранения.

Язык с активными вкраплениями жаргона («нагнули», «продавили», «мы их сделали», «пусть утрутся»), архаичные представления о мире, отторжение модерна – такое ощущение, что последние 20 лет эти люди провели в летаргическом сне, их не коснулись глобальные изменения в мире. Их поведение и язык − результат длительного существования в замкнутой, гомогенной среде, итог «кружкового сознания» (термин еще ХIХ века, означающий слабую интегрированность микросообщества в мир). До 2014 года они находились в интеллектуальном вакууме − в состоянии достоевского «подполья» или, скажем, «курилки». Замкнутая среда порождает утопический консенсус, поощряет и удерживает самые безумные картины мира. Демократия 1990-х, справедливости ради скажем, не предоставила им каналов коммуникации и возможностей адаптации. Добавим тотальное обеднение советской интеллектуальной прослойки в те же 1990-е; потеря зарплат, соцпакета очень быстро превратила в их глазах демократию в виновницу всех бед (хотя в 1980-х многие из них ее приветствовали). Даже повидав мир, в том числе западный мир (а почти все они стажировались, отдыхали или даже подолгу жили на Западе), ценностно они его не приняли, отторгают. Показательна особенная ненависть этого кружка к понятию «толерантность»: вероятно, именно она, точнее ее отсутствие, в свое время и стала препятствием для полного встраивания в «мир».

Советская идеология, сформировавшая их сознание (большинству экспертов телекружка больше 45 лет), опиралась на марксистско-ленинскую философию. К 1980-м годам она представляла собой космогонию – с раем и адом, с темной и светлой сторонами, соответствующим пониманием добра и зла, правды и лжи. Но самое важное – это была непротиворечивая, продуманная, герметичная картина мира: в ней не было швов. Любой факт или событие в мире занимали предназначенный им квадратик, соотносились с целым, с единой концепцией. Вспомним: даже история Древней Греции или Рима в советских школьных учебниках трактовалась с позиций классовой борьбы. Идеология опиралась на интернационализм (который, как идея, несравнимо шире национализма). Еще одним преимуществом советской идеологии было наличие картины будущего: любое тогдашнее «сегодня» проецировалось на коммунистическое завтра. Система была продумана и в языковом плане, она не допускала отсебятины. Для обозначения врагов существовали стойкие фразеологические конструкции, всем памятные «израильская военщина» или «агрессивный блок НАТО». Это был предел, рубеж, за который политический комментатор не мог выходить. Слова «фашисты» или «хунта» в отношении врагов также употреблялись, но в строго определенных, почти терминологически выверенных случаях – например, в отношении пиночетовского переворота или Венгерского восстания 1956 года, не так эмоционально, как сейчас.

Нынешняя идеология, как бы она ни называлась и ни формулировалась, не имеет и сотой доли той же стройной продуманности: не говоря уже о философской базе и образе будущего. Генеральные установки задаются только контурно, общо и касаются сиюминутной темы. Смысловые пустоты пропагандисты вынуждены заполнять самостоятельно – в этом главное отличие нынешней пропаганды от советской (мысль, высказанная однажды Марией Липман). Каждый пропагандист сегодня пытается воссоздать космогонию вручную, собирая из обломков разрозненных и противоречащих друг другу мифов собственную конструкцию. Рамки госзадания заполняются по собственному вкусу: это смесь из советских и имперских мифов, конспирологии и теорий заговоров, крайне левых идей с крайне правыми. Это результат «бессистемного чтения», образованщины: легче всего представить это сознание, если вспомнить книжные развалы 1990-х, где соседствовали Камасутра, желтый роман и нечто под названием «Тайное оружие Америки. Кто развалил СССР».

Противоречивость собственных конструкций снимается за счет языка – вот из-за чего в том числе этот язык так агрессивен. Отсутствие продуманной картины мира заставляет делать упор на слова, эмоции, а не на смысл. Поэтому сегодняшняя пропаганда, в отличие от советской, прежде всего − лингвистический феномен. Это в первую очередь языковой карнавал, бахвальство и торжество. Hate speech служит единственным средством заполнения идейных пустот. Для журналистов прогосударственных СМИ языковая агрессия является компенсацией цензурных ограничений.

Наказать Запад, спасти Запад

Адепты пропаганды относятся к одному психологическому типу – авторитарному, «силовому». Однако их нынешний милитаризм в большей степени «эмоциональный», он не первопричина, а следствие. Это также реакция на утрату простой, герметичной картины мира. Утратив абсолют (советскую идеологию), они инстинктивно ухватились за архаику – и обнаружили в качестве такой ценности, абсолюта, «прочного» — войну. «Хорошего – только война», как писал поэт Лев Лосев. Их язык маскируется «памятью о подвиге», но на самом деле они всего лишь хватаются за «войну вообще», в качестве психологической опоры. Их милитаризм – это голое бахвальство, похваление «массой тела»: «мы можем вас раздавить», «можем повторить». Ради чего, во имя какой идеи?.. Ответа нет. Это кощеева игла пропаганды: у ее адептов никакой идеологии на самом деле нет вообще – кроме желания «упростить мир», вернуть «как было раньше» и заодно «показать всем, чтобы знали».

В случае с 20−30 летними адептами пропаганды, чье взросление пришлось на 1990-е годы, работает, как ни странно, тот же механизм компенсации: отсутствие уверенности в сегодняшнем дне заставляет искать опору в прошлом. Незнание советской реальности делает ее в их глазах еще более привлекательной: они живут в пространстве «небесного СССР», который они видели только в красивой упаковке сериалов и фильмов.

Все это вместе − травматическая реакция на превосходство «Запада» после распада восточного блока и появления Евросоюза. А также неспособность найти смысл в «мирной жизни» и капитализме. Нежелание признать этот факт порождает сложную систему самооправдания. Попытаемся реконструировать ее. [Коллективный пропагандист, обращаясь к коллективному «Западу»]: «Вы кое-чего добились, в техническом плане, мы это признаем. Но весь этот ваш мир жизнеспособен только до первой встречи с реальной опасностью (характерно, что «опасность» является в их представлении «нормой жизни»). И тогда увидите, что мы лучше приспособлены для выживания в жестоком мире. И вы еще сами попросите помощи − и тогда мы, конечно, спасем мир еще раз».

В основе этой конструкции, как мы видим, лежит вовсе не желание «наказать Запад», а, напротив, желание его «спасти», продемонстрировав и свою нужность миру, и одновременно «неудачу Запада». Тут есть своеобразный идеализм, желание показать себя с лучшей стороны, а не с худшей. Но, как и бывает с идеальными конструкциями, они не совпадают с действительностью. «Запад» и «мир» вовсе не желают жить в ситуации опасности (даже с учетом реальных угроз), они не желают «выживать», «сосредотачиваться», «мобилизовываться» и быть «спасенными». Это и вызывает раздражение: тем самым они не дают «нам» продемонстрировать наши лучшие качества. Отсюда искусственное нагнетание этой опасности, отсюда постоянный разговор о войне: чтобы эту тревожную ситуацию материализовать – и чтобы потом от нее же и «спасти».

Тем самым пропаганда загнала себя в интеллектуальную ловушку: идея величия России оказалась напрямую зависящей от «краха Запада». Для подтверждения этого краха и шире – краха демократии – приходится постоянно искать доказательства. Теракты, беженцы или просто снегопад в штате Вирджиния объявляются «началом краха западной цивилизации». Демократия объявляется детским заблуждением, временным помешательством человечества – поскольку она тоже «мешает» своей «слабостью» продемонстрировать миру нашу взрослость, мужество и стойкость.

Это итог разочарования, прежде всего в самих себе и обществе, которое не смогло воспользоваться преимуществами свободы в 1990-х. Оно вылилось в отрицание субъектности, индивидуальной политической воли, неверие в самостоятельность человеческих поступков в принципе. Собственная неудача породила неверие в чью бы то ни было субъектность.

Культ истории и новый культ Сталина

Не имея веских оснований в современности, их ищут в прошлом. Наряду с войной такой же ценностью (а по сути − судорожной попыткой прислониться к чему-то прочному) стала «история». Длительность и неизменность истории превратилась в самодостаточный аргумент: «мы старше, мы больше − поэтому мы всегда правы». Нежелание меняться также объявлено самоценным. Инерция, косность, неповоротливость общества объявляются преимуществом, а не недостатком.

В 1990-х мифы советские и имперские существовали в противофазе. Миф о России дореволюционной противопоставлялся Советской России (как в фильме Говорухина «Россия, которую мы потеряли»). Затем произошел их симбиоз. Вообще соединить «красное» и «белое» чрезвычайно сложно. Однако диалектическое решение было найдено – за счет исключения этики в качестве критерия оценки политического режима. Когда высшей ценностью объявляется не человек, а государство, все жертвы в конечном итоге оправданны.

Новый культ Сталина возник не случайно (упоминание его имени и отчества в речи пропагандистов служит сегодня своеобразным кодом для опознавания свой/чужой), вовсе не по прихоти его адептов вроде Проханова, а по вполне рациональным причинам. Именно он − наиболее подходящая фигура для диалектического соединения красной идеи и белой. Согласно этой новой конструкции, «Ленин развалил империю», а Сталин ее восстановил – в виде красной империи. Сталин является сегодня точкой соединения царского проекта и советского. «Служение государству» признается единственной этикой – а все остальные этики вторичны. Вот слова Патриарха (6 ноября 2015 года, выступление на открытии выставки-форума «Православная Русь»): «Успехи того или иного государственного руководителя, который стоял у истоков возрождения и модернизации страны, нельзя подвергать сомнению, даже если этот руководитель отличился злодействами». Злодейство и экономические успехи, таким образом, ставятся на одну чашу весов. «Иначе мы бы не победили, иначе невозможна была бы индустриализация, без жертв было нельзя, в политике не бывает морали, тогда везде расстреливали» − так сегодня в самом простом изложении оправдывают репрессии.

Монолог брошенного супруга

Главный пропагандистский тезис о «вечном противостоянии» Запада и России опирается на консерватизм ХIХ века в духе историка Данилевского и советскую модель «противостояния двух систем»: отсюда появился синтезированный тезис «Запад всегда хотел нас уничтожить, мы всегда воевали с Западом». Сейчас в это трудно поверить, но в антизападничестве говорит скорее ревность, чем ненависть. Реконструируем опять этот внутренний монолог пропагандиста. [Обращаясь к условной Европе]: «Мы думали, что ты нас любишь, – мы покупали твои машины и дома, мы тратили деньги; а ты все равно не оценила, бросила, предала». Обида и желание унизить, сарказм и злорадство – это все напоминает речь брошенного супруга, стилистику новорусских разводов 1990−2000-х, попытки отомстить супруге с помощью административных рычагов. Теперь в роли этой «супруги» весь Запад.

За 20 лет достоевского подполья эти люди кружка упустили важную составляющую нового мира: культуру диалога, сотрудничества, коммуникации как важнейшего фактора модерна. Коммуникация − это не говорить, как пишет Хабермас, а «ждать другого». Диалоги пропагандистов на ток-шоу лишь притворяются диалогами: эта речь выглядит архаично прежде всего потому, что ее авторы не собираются «разговаривать», даже друг с другом: они хотят наказывать, карать с помощью слов. Они считают диалог позорным делом, слабостью, презирают саму попытку искать общий язык. Там сегодня торжествует «культ двора», который пропагандисты в себе искусственно пестуют – чтобы соответствовать общей моде. «Мы таких бобочек, помню, во дворе гоняли» − так высказывается политолог Сатановский о нынешних руководителях экономического блока, которых принято считать «пятой колонной» во власти. Архаическое сознание не допускает мысли о приятии другого. Злорадство и сарказм по отношению к другому есть результат неудавшейся попытки вступить в диалог с другим. Впрочем, и на противоположном поле, в тех суженных рамках, которые от него остались, умение открываться не всегда видно, но это отдельная тема.

Пропаганда выглядит такой пугающе архаичной, отрицающей ценности не только послевоенного мира, но и всей эпохи Возрождения из-за того, что каждый ее участник наполняет ее собственными, еще более архаичными представлениями о мире. На самом деле это не нападение, а защита, прежде всего самих себя, − от мира. Это результат накопившихся нерешенных этических и мировоззренческих проблем посттоталитарного сознания. Своими фобиями и страхами они теперь делятся с нами – в своих бесконечных передачах и шоу. Фактически мы имеем дело с непрерывным откровением − на десятке кушеток одновременно, каждый день, по 24 часа в сутки. Пропагандисты рассказывают нам не о других – Америке и Западе, − а о себе, знакомя нас с собственными «подвалами».

Их речь − это подсознательная попытка вытеснить собственных демонов в первую очередь. Наша невротизация – последствие прежде всего их собственной невротизации. И с этой точки зрения, не мы, а они главным образом – как это ни парадоксально звучит сегодня − жертвы пропаганды.

Андрей Архангельский @ Carnegie.ru via Facebook

Куда мы катимся?

Эта статья знаменитого кинорежиссера Андрея Кончаловского — крик и мольба человека, который хочет пробудить свою родину от многолетнего тяжелого сна, пока этот сон не стал смертельным.

Я хочу вам напомнить несколько потрясающих цифр и фактов, которые ясно подтверждают, что Россия по многим показателям находится не в Европе и даже не в Азии: по уровню коррупции, по продолжительности жизни, по уровню инвестиций в науку и тому подобному мы — в Африке!
Я даже больше скажу — это не нам надо обижаться за такое сравнение, а африканцам! У африканцев есть объяснение своей отсталости: их четыре века нещадно эксплуатировали и уничтожали «пришельцы» — расисты и колонизаторы, а нас, русских, последние четыре века кто колонизировал, кто гнобил нас, кроме нас самих?
Так вот, мы часто игнорируем статистику — сейчас будет статистика — в сухих цифрах трудно охватить умом реальность.
Но масштабы трагедии, которая разыгрывается сейчас на территории России, настолько критичны, что я призываю вас напрячь своё внимание.

Смертность в России

• За последние 20 лет в России вымерло более 7 млн. русских. По этому показателю мы опережаем Бразилию и Турцию на 50%, а Европу — в несколько раз.
• Ежегодно Россия теряет по численности населения целую область, равную Псковской, или крупный город, такой как Краснодар.
• Количество самоубийств, отравлений, убийств и несчастных случаев в России сравнимо с уровнем смертности в Анголе и Бурунди.
• По продолжительности жизни мужчин Россия занимает примерно 160-е место в мире, уступая Бангладешу.
• Россия занимает 1 место в мире по абсолютной величине убыли населения.
• По оценкам ООН, население России с нынешних 143 миллионов человек к 2025 г. сократится до 121-136 миллионов.

Кризис семьи

• 8 из 10 стариков, проживающих в домах престарелых, имеют родственников, способных их содержать. Но, тем не менее, они отосланы в приюты! Родственники от них отказались.
• У нас от 2 до 5 миллионов беспризорников (после Великой Отечественной войны их было 700 тысяч).
• В Китае на 1 миллиард 400 000 тысяч населения беспризорных только 200 тыс., — т.е. в 100 раз меньше, чем у нас!
• Вот что значат дети для китайца! А ведь забота о стариках и детях — это залог процветающей нации.
• 80% из 370 тысяч детей, находящихся в детских домах, имеют живых родителей.
  Но их содержит государство! Я вообще считаю, что это — уголовщина.
• Мы занимаем 1-е место в мире по числу детей, брошенных родителями.

Все эти цифры свидетельствуют об эрозии, распаде семейных ценностей у нас в стране...

Преступления против детей

• По данным Следственного комитета РФ за 2010 год 100 тысяч несовершеннолетних стали жертвами преступлений, — из них 1700 детей изнасилованы и убиты (по этим цифрам мы опередили даже Южную Африку). Это значит, что каждый день в России убивают 4-5 детей.
• В 2010 году в России было совершено 9500 сексуальных преступлений против несовершеннолетних — из них 2600 изнасилований, 3600 ненасильственных половых сношений (за 8 лет сексуальная преступность выросла почти в 20 раз).

Нас в этих преступлениях опережает только Южная Африка.

Наркомания и Алкоголизм

• 30 тысяч россиян ежегодно гибнет от наркотической передозировки (население небольшого городка).
• В год от водки погибают 70 000 человек.
  В Афганистане во время войны погибло наших солдат 14 000!
• По данным Всемирной Организации Здравоохранения на одного гражданина РФ в год приходится 15 литров чистого спирта, притом, что если потребление чистого алкоголя на человека больше 8 литров, то возникает угроза выживанию нации.

Коррупция

Размер взяток в России удесятерился, ну а суды между собой наших олигархов в Лондоне стали посмешищем для мирового бизнес-сообщества.
Безнаказанность в правовой сфере дошла до того, что против погибшего в тюрьме юриста Магнитского возбуждено уголовное дело, — то есть решили судить мёртвого человека, который, естественно, не может себя защитить!
В Европе подобный инцидент последний раз случился в XVII веке, когда выкопали из могилы Кромвеля и вздёрнули на виселице — так сказать, правосудие, вдогонку!
Так что в свете приведённых цифр можно смело говорить об упадке национальной нравственности — и, в конечном счёте, ответственность за это несёт наша власть.

А теперь — знаете ли вы, что:

• За последние 10 лет в Сибири исчезло 11.000 деревень и 290 городов.
• Средняя плотность Сибири и Дальнего Востока — 2 человека на 1 кв. км.
• Средняя плотность Центральной части России — 46 чел./кв. км.
• Средняя плотность населения Китая — 140 чел./кв. км.
• Средняя плотность населения Японии — 338 чел./кв. км.

Для кого мы завоёвывали и развивали Сибирь и Курилы?
Для китайцев или японцев, так получается!

Для страны с таким богатством природных и водных ресурсов позорно иметь 50% населения бедняков.

На меня эти цифры наводят оторопь.
Надеюсь, что и на вас. Я уверен, что Путин знает все факты — интересно, что он по этому поводу думает?

Как это ни трагично, я думаю, что, очевидно это ещё не предел, не самое худшее, мы ещё не коснулись «дна», и народ ещё не дозрел до способности ужаснуться себе самому и, наконец, обрести отвагу, чтобы спросить, «где мы живём?».
Мы принюхались к вони в подъездах и сортирах! Мы привыкли к тому, что убивают вокруг нас. Мы привыкли к тому, что люди по российским городам и весям буквально сражаются за свою жизнь.

Журналист, родившийся в Кущевской, Анатолий Ермолин так и написал: «Если в Кущевской убили бы не сразу 12 человек, а было совершено пять убийств по два человека, этого бы никто и не заметил, как это обычно происходит в нашей стране».
Ну кто в России не знает, что «Кущевка» не только в Краснодаре, — она по всей стране! Что братки и цапки — это и есть реальная власть, которую вы сами выбираете в депутаты местных собраний! Каждый у себя в посёлке знает, кто «крутой», — у кого связь с полицией и прокурором.
Кремль только и делает вид, что борется с коррупцией, увольняя десятками генералов МВД, чиновников среднего звена, губернаторов.
Он великодушно заменяет им расстрел на «заслуженный отдых» в Дубаи и на Лазурном берегу! Неужели власть всерьёз думает таким способом покончить с коррупцией? Но, с другой стороны, по всей стране вы выбираете в местную власть кандидата, у которого на лбу начертано «я вор», а потом удивляетесь, что власть коррумпирована!

И я думаю, неужели должна вымереть половина нации и русские должны «ужаться» до Урала, чтобы народ проснулся (повторяю, народ, а не крохотная группа думающих людей!) и потребовал от власти не приятных успокаивающих новостей и очередных обещаний, а правды, и прежде всего — признания того, как сейчас плохо!
Вспомните: в 1941 наступила катастрофа, — это был вынужден сделать Сталин. В 1956 большевики почувствовали, что грозит расплата за десятилетия террора, — и это был вынужден сделать Хрущёв. А сегодня Россия приближается к демографической и моральной катастрофе, которой никогда не испытывала!

Этот факт связан со многими обстоятельствами.
Главным из которых является безответственная экономическая политика 90-х, рухнувшая на людей с феодальным сознанием, никогда не знавших частной собственности на землю и капитализма, людей, которые за 70 лет навсегда потеряли зарождавшийся, такой едва-едва зарождавшийся, дух предпринимательства.

Что делать?

Ну вот журналист Михаил Берг пишет в блоге: «Мы живём в одной стране, но у нас два народа. Крохотная кучка думающих, которым нужна большая свобода и честные выборы, и огромная „непродремавшаяся“ масса российского обывателя. И между ними — пропасть из страха, самого сильного и опасного страха, и социального недоверия... Можно бороться с „партией жуликов и воров“, можно корить русское чиновничье семя, испоганившее собой всю русскую историю, но невозможно отменить тот факт, что непременное большинство русского населения практически не меняется в своих фундаментальных характеристиках уже много веков!..».
Как ни грустно, вынужден с ним согласиться. Даже добавлю от себя — ваши угнетатели выходят из ваших же рядов!

Поэтому я не знаю что делать, кроме как попытаться встряхнуть вас и заставить ужаснуться самим себе.

Вот Юлия Латынина считает меня не только пессимистом, но «демотиватором», — мне же кажется, что мотивировать человека можно, когда он в сознании и хочет спастись. А если он в обмороке или в летаргическом сне? Иногда, чтобы привести человека в чувство, врач бьёт его по щекам.

Я знаю, что я услышу в ответ, — уже слышал много раз, но понимаю, что, если хотя бы треть читающих и слушающих меня сейчас была согласна со мной, то РОССИЯ БЫЛА БЫ ДРУГОЙ СТРАНОЙ.

Я убеждён: России нужен лидер, который имел бы смелость Петра Великого, чтобы сказать людям слова, которых они давно не слышали.
Эта будет горькая правда, ибо трудно признаться в том, что Россия не может двигаться вперёд, потому что не хочет понять, как далеко она отстала в своём цивилизационном развитии от Европы.

Я понимаю, что лидер нации, политик, несёт огромное бремя политической ответственности и, как правило, не может говорить свободно.

Но сегодня только чёткое и воодушевляющее, пусть безжалостное, но живое, искреннее слово может стать поводом для национального пробуждения от феодальной спячки.
Только сделав это, можно надеяться, что нация инстинктивною своею мудростью поймёт и примет тот нелёгкий и, может быть, беспощадный путь, который только и может выдернуть нашу страну из ямы, в которую мы погрузились.

Я не знаю, способен ли на такой самоубийственный поступок Владимир Владимирович Путин. Способен ли он взять «стальную метлу» и провозгласить равенство ВСЕХ перед законом? Всех без исключения. Если способен — ему суждено почётное место в Пантеоне Российской Истории. Если нет... не знаю...

Я русский, скучаю по своей Родине, но я её «не вижу»!
Я не вижу страны, которой я хочу гордиться. Я вижу толпы недовольных раздражённых лиц и чужих людей, которые боятся друг друга!

Я хочу гордиться своей Родиной, а мне за неё стыдно!
Когда я гордился Родиной последний раз? Не помню! Но я точно знаю, что ПРАВДА о том, в каком состоянии находится наш народ, ПРАВДА, сказанная громко на весь мир, вызвала бы у меня, и не только у меня, больше гордости, чем победа наших хоккеистов на Олимпиаде.
Андрей Кончаловский via Dmitry Krylov

Час Быка

Весной 2014 года на «Руфабуле» была опубликована моя статья «Не мир, но меч». С тех пор прошло почти два года, но движение, о котором я писал тогда, ничуть не изменило направления и не замедлилось. Напротив, — оно ускорилось. Что, конечно же, не должно удивлять. Удивляет меня другое, а конкретно — то, что всё ещё находятся не только отдельные индивидуумы, но и целые политические страты, по сию пору не понимающие, куда именно мы катимся. А, главное, почему мы катимся именно туда.

После Второй Мировой войны элиты Первого мира пришли к консенсусу, который предусматривает решение возникающих между державами Первого мира противоречий посредством многоуровневых и многосторонних переговоров с обязательным условием — недопущением крупномасштабных войн, или, как их принято называть нынче, «конфликтов высокой интенсивности». Страны Третьего мира (к которым, несмотря на всякие претензии, относились и страны т. н. «социалистического лагеря») могут, конечно, воевать друг с другом с любой интенсивностью, пока эти разборки не затрагивают фундаментальных интересов держав Первого мира, — но и только. Это совершенно не означает, что подобное состояние дел является неким идеалом — напротив. Но Первый мир элементарно признаёт постепенность и неравномерность развития и старается дозировать усилия на тех направлениях, где они способны произвести наибольший эффект. Число принятых в состав Первого мира держав медленно, но неуклонно увеличивалось, и первым, самым непреложным требованием к ним становилось усвоение политической культуры Первого мира — прекращение войн и переход к компромиссной модели урегулирования споров. Глупо полагать, что процесс этот носит линейный характер, но не менее глупо — не замечать его.

В начале 90-х гг. Российская Федерация была — с беспрецедентным качественным и количественным авансом — принята в число держав Первого мира. Спустя два десятилетия выяснилось, что аванс бездарно и безнадёжно, академически выражаясь, растрачен. Ряд конфликтов высокой интенсивности, не только допущенный, но прямо организованный Кремлём, заставил элиты Первого мира выдвинуть Кремлю ультиматум: прекратить безобразия или покинуть собрание. Кремль выбрал второе. Почему?

Канарейка с оборванным поводком

Первая и наиболее существенная причина такого девиантного — для современной державы мирового значения — поведения лежит в плоскости развития общественной мысли, того, что в России принято называть «идеологией». За два десятилетия после краха коммунистического «проекта» российская общественная мысль породила три поразительных в своей беспомощности и смехотворности варианта решения накопившихся структурных, системных проблем российского государства.

Вариант первый: карго-культ. Сторонники этого варианта считали (и продолжают считать сегодня) своей задачей копирование и механический перенос на российскую «почву» складывавшихся веками западных общественно-политических (в первую очередь) и экономических (потом, когда-нибудь) институтов. В связи с тем, что реализация этого варианта проводилась людьми, чьё представление об этих институтах складывалось на основе советских учебников, набитых вовсе не знаниями, а начётническим толкованием цитат «классиков марксизма-ленинизма», в России были успешно построены чудовищно отвратительные карикатуры на эти институты. При этом подавляющее большинство жителей России совершенно уверены, что капитализм и демократия у них самые настоящие, без всякого там западного лицемерия и очковтирательства насчёт человеколюбия и взаимной ответственности. (Карго-культ, переходящий в обратный карго-культ: «у вас всё то же самое, но вы — притворяетесь, а у нас — всё по-честному»).

Вариант второй: «энергетическая сверхдержава». Его реализация предполагала выстраивание безальтернативной зависимости «конструкторского бюро» — Европы и «производственного цеха» — Китая от поставок энергоносителей из России с последующим сокращением политической самостоятельности контрагентов, в идеале — с полной утратой таковой и перенос «центра принятия политических решений» в Москву, для последующего перехода к окончательному противостоянию с США. Процесс «оптимизации» под эту схему превратился — что закономерно, поскольку выполнялся элитой, сформированной в процессе отрицательного отбора — в погром образования и социальной сферы, сокращение пространств экономической и политической свободы, с огромным трудом достигнутых в начале 90-х, и, в конечном итоге, вылился в катастрофическое падение уровня экспертизы, на которую могла опереться власть для выработки важнейших для государства и общества решений.

Вариант третий: мобилизация и ремилитаризация для реванша. Тут я воздержусь от изложения своими словами и процитирую одного из адептов этой, с позволения сказать, концепции:

Мне очевидно, что для слома тенденции Кремлю необходимо совершить нечто из ряда вон выходящее. Например, арестовать Чубайса и ряд сислибов (в правительстве, ЦБ и госбанках), учинить показательные процессы над ними. Нужно немедленно ставить во главе ЦБ Глазьева (правительства — того же Болдырева) и продуктивной эмиссией начинать новую индустриализацию. Мобилизуя все валютные доходы. Ибо лишь новая индустриализация сможет вырвать коренное население РФ из тисков нищеты и деквалификации.Одновременно нужны план гигантской депортации мигрантов. Введение визового режима со Средней Азией. Эвакуация из неё русского населения. Создание специальных рабочих лагерей для гастарбайтеров с охраной и медицинским контролем (апартеид, как в старой ЮАР). При этом придется пойти на новый острейший конфликт с Западом (нарушения прав человека!) и жестко мобилизовать ресурсы. Нужны особые меры по полному отсечению спекулянтов от валютной биржи и так далее.

(Источник цитаты при желании легко обнаружить.)

Несостоятельность всего этого брынцания убожек самоочевидна. Российское общество стремительно покатилось в бездну архаики со всеми присущими архаике атрибутами, главным из которых оказался отказ от принципов рационального мышления в пользу доисторического меркантилизма, практикуемого в уголовной среде: «сдохни ты сегодня, а я завтра». Россия превратилась в несущуюся неведомо куда «канарейку с оборванным поводком».

«Хочу быть владычицей морскою!»

Возникла достаточно предсказуемая ситуация: у России, у российских элит не осталось никакого позитивного образа реальности, который они могли бы предложить миру для воплощения под своим умелым руководством. Осталась только голая-босая жажда «уважения» и желания во что бы то ни стало руководить, стоять у руля мировых процессов. И чем меньше у России и у Кремля имелось оснований для таких требований, тем громче и настойчивее эти требования раздавались. В какой-то момент российским элитам сделалось совершено неважно, соответствуют ли их требования их собственным возможностям и, тем более, интересам жителей России. Самоценным сделалось требование ритуального «уважения». Ради этого «уважения» сборище нравственных идиотов, социопатов и очевидных дегенератов, не прочитавших в своей жизни и трёх книжек, устроило бунт. Бунт этот, конечно же, имеет цель, и цель эта — захват власти в глобальном масштабе.

К середине нулевых в Кремле утвердилось понимание, что у Российской Федерации и, соответственно, у её элиты — каким бы оксюмороном не выглядело такое титулование в адрес фигур вроде Якунина или Сечина — нет никаких шансов «догнать и перегнать» Первый мир, а, значит, и заставить его считать Кремль равноправным партнёром. При сохранении существующих процессов разрыв в пользу Запада будет только увеличиваться. Поскольку у дикарей отсутствует культура, в том числе культура самокритики — дикарь никогда не виноват в своих трудностях, у трудностей всегда внешний по отношению к дикарю характер, причины его проблем всегда находятся вовне, — ни о каком системном осознании происходящего речь изначально не шла, а шла речь о том, «шо робить». «Робить» было решено единственным доступным дикарю способом, т. е. переходом к грубому силовому давлению.

У действий, предпринимаемых Кремлём на международной арене, нет, да и не может быть, никакой позитивной программы. Зато есть программа негативная. Эта программа предусматривает умножение и интенсификацию конфликтов повсеместно и до такой степени, чтобы интересы держав Первого мира оказались серьёзно затронуты. Это единственный доступный российским элитам способ добиться внимания и пресловутого «уважения». Война всех со всеми представляется российским правящим группам единственной возможностью сохранить своё влияние на «мировое пространство решений». И чем дальше в прошлое их действия утягивают мир-систему, тем, по их представлению, лучше для них. «Сдохни ты сегодня, а я завтра».

Нет сомнений, что дальнейшее попустительство КЛОПГ (кремлёвско-лубянской организованной преступной группировке) приведёт мир-систему в состояние той самой большой войны, которая вызовет глобальную дезинтеграцию, разрушение мировой экономической ткани и впадение в состояние варварства. В Кремле это отлично понимают — и надеются, что это как раз и даст им возможность «начать всё заново». В то время как Запад стремится интегрировать мир и в долгосрочной перспективе создать систему всеобщего взаимовыгодного партнёрства с соблюдением и развитием гуманистических стандартов, Кремль намерен опустить мир «ниже себя» ради собственного возвышения — просто потому, что никакого другого способа реализовать своё лидерство у него нет и не может быть. В этой парадигме развязывание мировой войны с применением ядерного оружия — разумеется, «локальным» — представляет для российских элит «меньшее зло», поскольку они уверены в том, что им удастся такую войну пережить, а природные богатства и умение жителей России выживать в условиях плохой — а то и вовсе отсутствующей — инфраструктуры обеспечит им достаточную «подушку безопасности». Кроме того, в Кремле считают, что средний и нижний эшелон российской элиты в процессе «ударного строительства капитализма» апокалиптически изворовался и разложился, и переход к мобилизационно-распределительной модели экономики позволит избавиться от «балласта», вырастив новый штамм элиты — «боевой», «как при Сталине». Сталинская модель экономики и государства считается вершиной и образцом для подражания — и сегодня. Раздающиеся с властных трибун безумные речи, преисполненные пещерной агрессивности и вызывающие у стороннего наблюдателя ступор от явной кафкиальности содержания и вокабуляра, как раз должны продемонстрировать высшему руководству КЛОПГ, что уже всё в порядке, элита готова к сражениям и живительные децимации не обязательны.

Ещё раз: увеличение числа и повышение интенсивности всевозможных конфликтов с дальнейшим разрушением глобального мира и откатом в архаику — чем глубже, тем лучше — рассматривается российскими элитами как способ утверждения своего глобального лидерства, занятия положения верховного мирового арбитра с параллельным разрушением всей прежней системы урегулирования противоречий, возникающих в результате неравномерности развития отдельных участков мир-системы. Населению России постоянно внушается, что «локальная» ядерная война и победа России в такой войне не только желательна, но и возможна.

С прискорбием замечу, что нынешняя попытка российских элит добиться лидерства подобным способом — не первая. Первая была предпринята в ХХ веке — её инструментами стали Коммунистический интернационал и разжигание «мировой революции». Провал этой попытки российские элиты ничему не научил — только обострил стремление к реваншу. Здесь нам приходится иметь дело с худшей из черт русского характера — безудержным стремлением доказать свою — сколь угодно мнимую — правоту любой ценой: как ценой собственной жизни, так и жизней всех, кто этому «доказательству» хоть в какой-то степени «мешает».

Что дальше?

Поведение, практикуемое российскими элитами, не оставляет элитам Первого мира никакого выбора. КЛОПГ должна быть — и будет — уничтожена, как были разгромлены континентальные элиты, породившие Гитлера и гитлеризм. Не исключено, что в самое ближайшее время речь пойдёт уже о физическом уничтожении фигур, возглавляющих бунтовщиков. Уничтожен должен быть и нынешний, унаследованный ещё со времён Золотой Орды, Ивана Страшного и опричнины, формат российской государственности — предельно централизованная «империя» мобилизационного типа, нацеленная на захват продуктов чужого труда, а не на создание и освоение технологий. Разумеется, при любом развитии ситуации население Российской Федерации в той или иной степени разделит ответственность с международными военными преступниками из числа кремлёвских руководителей и пострадает от переформатирования российского политического ландшафта. Но вот в какой именно степени — решать, конечно, самим жителям России. Если у них ещё не окончательно атрофировалась способность что-то решать.

Мир снова стоит на пороге судьбоносного сражения добра со злом, и всем нам так или иначе предстоит выбрать сторону в этой битве. Многие жители России уже сделали свой выбор, завалив цветами могилу Сталина в годовщину его смерти. Хочется надеяться, что это выбор меньшинства. Что именно выбрали российские элиты, сомнений не осталось ровным счётом никаких: опять-таки, этот выбор находится в глубоком соответствии с неприятными особенностями народного характера — «телега старая, колёса гнутые, а нам всё похую — мы ебанутые!» Они выбрали стать воплощением озлобления и одичания, а отвратительный и безумный ИГИЛ, которому очень хотелось бы отдать пальму этого сомнительного первенства, подвизается исключительно в роли подручного, открывающего «второй фронт». Поэтому я хотел бы — в который уже раз! — предостеречь жителей России — русских, нерусских, альтернативные элиты, словом, всех вместе и каждого в отдельности — от попыток переложить ответственность за грядущие катаклизмы с больной головы на здоровую. Просто потому, что волкодав — прав. А вот людоед — нет.

Вадим Давыдов @ RuFabula

Ваня 2%

Российский телезритель любит зарубежное кино. В сотне самых кассовых фильмов в России сплошь голливудские картины, и лишь несколько – отечественного производства. Все знают, что в индийских фильмах танцуют, в американских – всё взрывается, а у немцев фильмы неправославного жанра – жесткие. Россияне не утверждают, что во всем мире кино снимают одинаково и не удивляются, что российские фильмы за рубежом почти никто не смотрит.

Российский водитель любит зарубежные машины. Все отлично разбираются в автомобильных брендах самых разных стран, даже отличают Хонду от Хёндая. Все знают, что если за рубежом 40 лет подряд без изменений производить один и тот же автомобиль, то его не будут там покупать. Россияне не считают, что Ламборджини и Лады делают одинаково, и не удивляются, что продукцию АвтоВАЗа за рубежом почти никто не покупает.

Почти каждый житель России носит с собой телефон, произведенный и разработанный за рубежом. Который работает с помощью специальных вышек, которые установлены по всей стране на крышах домов, и которые тоже все были разработаны и закуплены за рубежом. Работа которых основа на зарубежных научных разработках и патентах. Никто этому не удивляется и не считает, что во всем мире электронику делают так же, как в России.

Типичный житель России никогда не выезжал в другую страну, родился и живет в одном городе всю свою жизнь, в стране с населением 2% от мирового, экономикой объемом в 2% от мировой, и знает один единственный язык, доля которого в мировой информации, культуре и науке в районе тех же 2%. Назовем его условным Ваней 2%. В общем и целом, Ваня понимает, что мир вокруг него большой и разный.

Но стоит только намекнуть Ване, что в других странах не только электронику, товары, автомобили и кино делают по-другому, но и жизнь там устроена иначе, и многие извечные Российские проблемы уже давно решены, как появляется непреодолимая стена отрицания. “Везде всё то же самое!” – невозмутимо скажет нам Ваня.

Ведь Ваня твердо уверен, что всё плохое, что он знает о своей жизни в России, во-первых, не такое уж и плохое, во-вторых, бывает и хуже, а в-третьих, так везде. А коли нет проблемы, не надо её и решать.

tebedam @ LiveJournal

Вакханалия Безразличия

В воскресенье вечером Международный консорциум журналистов-расследователей обнародовал документы о том, что путинские друзья и соратники через панамскую фирму вывели в офшоры $2 млрд. Очень похоже, что главным бенефициаром этих операций был лично Владимир Владимирович.

Российские политики — не единственные жертвы скандала. В обнародованных бумагах есть сведения об офшорных счетах многих крупных политиков: латиноамериканских, арабских, китайских, западных. Опубликована лишь малая часть полученных журналистами данных, главные разоблачения, похоже, впереди, но «Панамские бумаги» уже вызвали грандиозный скандал во всем мире. Кроме России. В России сведения о коррупции на самых верхах власти — с конкретными именами, схемами, названиями банков и посреднических фирм — вызвали не возмущение, а целый шквал заявлений о том, как это никому не интересно.

Сотни людей сочли нужным написать: ну и что такого, мы и так давно это знаем. Подумаешь, Путин ворует, эка невидаль. Да еще и какие-то жалкие 2 миллиарда, ну что за мелочь. Всем известно, что на самом деле у него этих миллиардов не 2, а 60, 150, 300. Вот если бы нашли все 300 его миллиардов... Вот если бы обнаружилось, что Путин еврей... Вот если бы всплыло педофильское видео с Путиным, о котором говорил Литвиненко...

О видео пишут больше всего. Мол, нашему народу плевать на коррупцию, но это, это... Вот если оно всплывет, тогда да, затрясутся основы, потолок Кремлевского дворца пойдет трещинами, народ выйдет на улицы с вилами, а Путину придется бежать, переодевшись в капот и чепчик. Но не надо себя обманывать. Даже если мифическая запись найдется, это ровным счетом ничего не изменит.

В 1957 году американский экономист и политолог Энтони Даунс опубликовалстатью «Экономическая теория политической активности при демократии» (An economic theory of political action in a democracy), ставшую с тех пор одной из самых обсуждаемых и цитируемых статей политической экономии. В том же году Даунс развернул статью в книгу «Экономическая теория демократии» (An Economic Theory of Democracy). В статье и книге объясняется, почему демократия не работает и никогда не будет работать как надо, а у руля государства все время оказывается черт знает кто.

Аргументация Даунса не имеет ничего общего с модным тезисом, что в политику идут исключительно мерзавцы, а до верха поднимаются и вовсе самые подлые из них, не стесняющиеся идти по трупам соперников. Этот тезис легко опровергается как логикой, так и фактами. Неразрешимая проблема демократии согласно Даунсу заключается не в политиках, а в избирателях. И не в том, что избиратели — идиоты, а в том, что им просто не выгодно разбираться в политике. Даунс называет это «рациональным невежеством». Его теорию можно кратко изложить следующим образом:

Чтобы мало-мальски досконально изучить предвыборные программы многочисленных партий и кандидатов, необходимо потратить уйму времени. Мало того — чтобы хоть как-то понимать, к каким последствиям для тебя лично приведет выполнение этих программ, нужно быть специалистом в экономике, юриспруденции, образовании, экологии, международном праве и т.д. и т.п. Даже не просто специалистом, а настоящим экспертом — поскольку программы многих кандидатов очень похожи, нужно разбираться в том, к каким последствиям приведут содержащиеся в них мелкие различия. Иными словами, чтобы действительно правильно выбрать кандидата, лучше всего выражающего твои интересы, избирателю потребуются знания, соответствующие ученым степеням сразу в нескольких научных областях.

Даже если какой-нибудь особо настырный избиратель решит посвятить все свободное время самообразованию, дабы сделать правильный выбор, это мало ему поможет. Потому что один его голос почти ничего не меняет. Вероятность того, что именно твой голос станет решающим на выборах, стремится к нулю. Можно потратить месяцы и годы на изучение политики и экономики, выбрать наилучшего кандидата, проголосовать — и убедиться, что все эти усилия были потрачены впустую и выиграл кто-то другой.

Но пусть ваш голос действительно оказался решающим и благодаря ему ваш кандидат стал президентом или премьером. Даже и в этом случае вы лично почти ничего от этого не получите. Ситуация в стране и мире постоянно меняется, внося коррективы в правительственные программы, в бюджете появляются внезапные дыры, которые нужно латать, коалиционные партнеры требуют уступок, оппозиция ставит палки в колеса, так что обычно политикам не удается исполнить и десятой части предвыборных обещаний. К тому же, даже те, что удается исполнить, довольно мало меняют повседневную жизнь большинства. В лучшем случае вам на несколько процентов снизят налоги или на несколько десятков долларов поднимут пособие.

Получается, что, вложив массу времени и усилий в то, чтобы сделать политический выбор, человек получает нулевую или мизерную отдачу. Поэтому эти время и усилия люди предпочитают тратить не на выбор политиков, а на выбор того, что реально изменит их жизнь: образования, работы, нового дома или машины. И правильно делают — то, где ты будешь учиться и кем работать, влияет на твою жизнь гораздо больше, чем то, кто станет следующим президентом. По крайней мере в демократическом государстве. Рациональный человек не копается в предвыборных программах, предпочитая голосовать по наитию, «сердцем», а львиную долю времени посвящать более важным и близким ему проблемам, — и поэтому к власти раз за разом приходят не самые лучшие кандидаты.

За почти 60 лет, прошедших с момента публикации статьи Даунса, никто так и не смог предложить убедительных возражений против его аргументов — если не считать таковыми работы «Миф о рациональном избирателе» (The Myth of the Rational Voter) Брайана Каплана и «Демократия и принятие решений» (Democracy and Decision) Джеффри Бреннана и Лорена Ломаски, которые доказывают, что все еще хуже, чем описывает Даунс и избирателям куда выгоднее вообще не искать объективную информацию, а придерживаться коллективных предрассудков.

В общем, как нам постоянно говорят по телевизору, на Западе всё плохо. К сожалению, в авторитарных и имитационных режимах вроде российского дела обстоят еще хуже. Если для жителя Запада объективная информация о состоянии дел в стране имеет минимальную или нулевую ценность, для россиян ценность этой информации даже не нулевая, а отрицательная. Её лучшее вообще не иметь. Как говорил царь Соломон: «Кто умножает познания, умножает скорбь».

Все уже, наверное, знают, что такое «Выученная беспомощность». Если нет, то вот определение: «нарушение мотивации в результате пережитой субъектом неподконтрольности ситуации, т.е. независимости результата от прилагаемых усилий («сколько ни старайся, все равно без толку»)». В последнее время этот термин часто и справедливо используют по отношению к политической ситуации в России. Россияне считают, что ни выборы, ни демонстрации не могут ничего изменить и все решения о судьбе страны принимаются совсем другими людьми, без учета их мнения, а поэтому лучше даже не пытаться что-то менять и перестать интересоваться политикой.

Когда твой голос не несет вообще никакого веса и очередной Чуров нарисует любую нужную цифру, любая информация о том, что в государстве что-то не так, становится не просто бесполезной, но вредной. Потому что единственное, на что она может повлиять — твоё настроение. Ну отдало государство твои пенсионные накопления Сечину — и что ты с этим сделаешь? Только впадешь в еще большую депрессию. Лучше ничего об этом не знать. А если узнать пришлось — лучше притвориться, что все в порядке и Сечину твои деньги нужнее.

Поэтому большинству плевать на расследования Навального. Поэтому так многие верят, что продуктовые санкции ввели американцы. Поэтому искандеры заходятся истерическим смехом.

Объективная информация опасна. Объективной информации нужно избегать всеми способами, отгородиться от нее несколькими рубежами защиты. Первый рубеж обороны — киселевское телевидение, по которому рассказывают, что в стране земной рай, а вокруг неё адская тьма. Нет, это не россияне такие, потому что их оболванили Первый и НТВ. Это телевидение такое, потому что отвечает на запрос населения: «Раз уж мы бессильны что-нибудь изменить, давайте хотя бы послушаем, как у нас все хорошо, а у других все ужасно».

Если каким-то неприятным сведениям удалось прорваться через этот рубеж, на их пути вырастает второй — недоверие. «Вы все врете!», «Это фотошоп!», «Где доказательства?», «Снято на конспиративной квартире Госдепа». Следующий, третий, рубеж — притвориться, что в неприятных сведениях нет ничего особенного: «Все так делают», «А вы думаете в Америке иначе?», «Да в Европе все гораздо хуже!» и тому подобное.

Наконец, если и этот рубеж пройден, остаётся последний — насмешки и цинизм. Все эти «Ха, всего 2 миллиарда! Тоже мне новости» которые мы только что видели. Чем важнее и страшнее информация, тем этих насмешек больше — потому что плохую информацию надо обязательно заглушить, чтобы она не попала в сознание, обостряя ощущения бессилия и презрения к себе.

Поэтому не обольщайтесь — даже если педофильское видео с Путиным существует и его найдут журналисты, реакция россиян будет такой же: через отрицание («Тут ничего не видно», «Да он вообще не похож на Путина», «Американцы актера сняли») к принятию («А чего плохого в педофилии? Древние греки вообще все были педофилами, и римские императоры тоже. Читайте классиков!»).

Любой компромат на правителей в России переварят и отрыгнут. Никакие разоблачения не приведет к бунтам и революциям — для них нужны координация и доверие, которые у россиян отсутствуют. Над любыми разоблачениями — что финансовыми, что сексуальными — они будут смеяться, если вообще их заметят. Единственное, что может заставить россиян взбунтоваться — откровенная слабость правителя. При фактическом отсутствии протестов эта слабость может проявиться единственным образом — через проигранную или почти проигранную войну, как это уже было в 1905 и 1917. Если авторитарный режим падет, он падет от ударов снаружи. А народу предоставят позорное право добить умирающего. Вот тогда-то элитам припомнят всё — и реальную коррупцию и фиктивную педофилию.

Пока же этого не случилось, в ответ на любые скандалы будет раздаваться массовый, громкий, слегка истерический смех. 

Остап Кармоди @ InLiberty via Аркадий Бабченко

По мировым стандартам 93%-97% населения России бедные и нищие

В России почти не наблюдается наличие среднего класса в силу того, что 96% россиян являются, по сути, бедными и различаются между собой лишь степенью обнищания. Применяя западные критерии минимальных доходов, Россия автоматически попадает в группу самых бедных стран третьего мира. Основная причина бедностив РФ - экономическая. Это означает, что людям выплачивают заниженную зарплату.

Среди граждан России сложилось ложное мнение, что средний класс - это население между бедными и богатыми. Многие жители РФ, которым хватает денег на существование, причисляют себя к среднему классу. Это не верно. Большинство таких граждан по социологическим стандартам относятся к бедным, несмотря на наличие высшего образования, а иногда двух высших образований. Тем же грешат официальные российские источники, уверенно сообщая, что в РФ к среднему классу можно отнести 20% населения. Но эта иллюзия благополучия со смехом разбивается мировыми критериями среднего класса. 

"По заявлениям Института социологии РАН, к среднему классу в России сегодня можно отнести 28 млн. человек, или около 20% россиян. " - их доходы на душу населения, составляют от 13 000 рублей, а жилая площадь от 20 кв метров на человека. Однако по мировым меркам - эти не средний класс. Всемирный банк - критерием среднего класса считает доход в 3500 долларов на человека в месяц. В США критерий среднего класса - доход в 2000 долларов и более в месяц на 1 человека.

http://pikabu.ru/story/tem_kto_schitaet_chto_u_nego_vyisokaya_zarplata_737088

Под мировые критерии среднего класса подходят 3 - 7 процента населения России, и это включая 1 % богатых. Таким образом реальное количество среднего класса в России 2 - 6 процента от численности населения. Эти люди могут себе позволить купить комфортное жилье, и дорогую иномарку без влезания в кредиты, ипотеки и одалживания денег. 

Абсолютное большинство населения России, по всем мировым стандартам, является бедными. Значительная много-миллионная часть населения России является, по мировым стандартам, нищими, и, это не только бомжи и попрошайки. Нищими можно назвать те семьи, доход которых не достигает 5500 рублей на человека в месяц (на эту сумму теоретически возможно выживание человека в условиях РФ). Соответственно, к нищим можно отнести многих пенсионеров, жителей сел, провинциальных, граждан работающих на малооплачиваемых работах и имеющих при этом детей или же нетрудоспособных членов семьи, а кроме того студентов.

juve99 @ LiveJournal